Серия А, «Бриантео»
Монца 0-1 Милан
2 ноября 2024
Лига Чемпионов, «Сантьяго Бернабеу»
Реал Мадрид 1-3 Милан
5 ноября 2024
Серия А, «Сардиния Арена»
Кальяри 3-3 Милан
9 ноября 2024
Серия А, «Сан-Сиро»
Милан — Ювентус
23 ноября 2024, 20:00 МСК
Лига Чемпионов, «Национальный»
Слован Братислава — Милан
26 ноября 2024, 20:45 МСК
новости обсуждение превью Live
Серия А, «Сан-Сиро»
Милан — Эмполи
30 ноября 2024, 20:00 МСК
новости обсуждение превью Live
Статьи и материалы

Дженнаро Гаттузо. «Горбатого могила исправит». Глава 2. Пляж, школа, футбол

17 октября 2021, 18:45
6048

Глава 1.

Нелегко быть ребенком известных родителей. Даже легендарному Паоло Мальдини было тяжело, когда он начинал играть за Милан. Все смотрели на него искоса только потому, что его отец Чезаре выиграл все в красно-черной футболке. Со мной случилось похожее, пусть и не в таких масштабах. Поэтому до 11 с половиной лет я никогда не играл на настоящем поле — только на пляже. Меня раздражали разговоры, раздражало ехидство тех, кто, видя меня, говорил: «А, так ты точно будешь играть, ты ведь сын Франко Гаттузо!». Или: «За тебя замолвили словечко!» Папа был достаточно известным в наших краях игроком, и это портило мне «футбольную» жизнь. Добавьте к этому мои строптивость и горячность — окажется, что двери в «официальный» футбол закрылись для меня, еще не успев открыться.

Но оставался мой футбол, настоящий — развлечение и игра. Часы беготни по камешкам, которые прилипают к подошве ног и от которых никуда не деться. У меня была компания друзей, все моего возраста, все жили рядом. У каждого свое прозвище — у нас без этого никак. Антонио «Коровья башка» (у него была большая голова), Ото (сокращение от «cicciottello» — пухляш), Cмурфик (кто знает, почему его так называли — в 12 лет он был ростом 190 см), Человек-тигр (возможно, в честь мультяшного героя), Чиро «Бастардо» (понятия не имею, откуда взялось прозвище) и я, сын Мастера Рино. Это был основной состав, но часто добавлялся кто-то еще — мы брали всех, кто хотел играть. Футбол мечты, каждый мог представлять себя своим любимым игроком. Футбол фантазии — никакой тактики, никаких истерик, которые так часто встречаются в профессиональном спорте. Битвы до последнего вздоха, полные голов, подкатов, эмоций.

У каждого района была своя команда, которая играла на «своем» песке. Так что на пляже было множество стадионов: Сан Сиро, Уэмбли, Бернабеу. Играть начинали сразу после обеда и до тех пор, пока не раздавался голос мамы: «Риноооооо! Ринооооооо!» Он звала меня с балкона, но я до последнего старался помочь своей команде победить. Воскресенье было днем больших матчей — разыгрывали кубок. На неделе начинались разговоры: «Слышал, эти, с Уэмбли, купили кубок на воскресенье. Приходи в 9:30 на пляж и захвати тысячу лир». Это был настоящий выезд, на целый километр — 11 против 11. Те, кто выигрывал, забирали кубок на неделю. Но иногда команда, которая купила его, могла оставить себе, если хотела. Такие правила — как с мячом. Чей мяч — тот и командует.

Но футбол не ограничивался пляжем, он был везде. Играли на площадях, ворота гаражей превращались в футбольные, мы пользовались любой возможностью, чтобы попинать наш SuperTele за полторы тысячи лир. Сколько раз мяч залетал на чей-то балкон! Чтобы достать его, нужно было карабкаться по водосточным желобам, та еще задачка.

Конечно, были и другие игры. Например, что-то среднее между бейсболом и чижиком: подбрасывали вверх кусок дерева, нужно было попасть по нему палкой и забросить в ямки, расположенные на расстоянии десяти метров.

Когда шел дождь, все равно было весело. В Скьявонеа часто ливни, уровень воды иногда достигает полуметра — приходится ходить в резиновых рыбацких сапогах, до середины бедра. Мы придумывали всякие новые забавы — делали алюминиевые лодочки, устраивали гонки. Иногда, конечно, проводили время с девчонками, но тогда они нас не особо интересовали. Играли в классики, как они любят, или в прятки, но это быстро надоедало — мяч звал.

В те годы я впервые уехал из дома. У родителей были друзья на севере, они иногда приезжали в Калабрию, на охоту. Анджело — крестный отец моей сестры Франчески. Однажды летом — мне было 11 — они предложили провести несколько недель у них дома, в Кальчинателло, Брешия. Папа и мама согласились. Помню, как в Ломбардии я писал на стенах «Форца Милан» — возможно, эти надписи сохранились до сих пор, было бы интересно проверить. Мне нравилось быть одному, я впервые оставил родных. Но, честно говоря, все-таки было скучновато. Поэтому я спросил, могу ли чем-то помочь Анджело — он управлял заправкой. Занятие для меня нашлось — я чувствовал себя взрослым, было очень весело, кроме того случая, когда я, чистя диски автомобиля, нанюхался бензина и потерял сознание. Такой стыд! Кажется, я не рассказывал об этом ни родителям, ни друзьям.

Вернувшись в Калабрию, я понял, что стал самостоятельнее. Начал помогать старику Чиччило в баре на центральной площади. Продавал мороженое и напитки, зарабатывал первые деньги. Не тратил их — копил. Я всегда ненавидел просить деньги у папы. На заработанные купил себе портфель и учебники для школы. Еще подрабатывал, продавая рыбу, помогая в семейной мастерской. Таким образом я избегал нагоняя от родителей за успеваемость в школе. Потому со школой, буду откровенным, у меня отношения не сложились.

Они были сложными с самого начала, мы старались несколько лет, но любовь так и не пришла. Пусть, в конце концов, не без везения, но я получил диплом бухгалтера. Да, я — бухгалтер Гаттузо. Дело в том, я не мог высидеть пять часов за партой. Я из тех, кто грызет ногти, кого переполняет адреналин — оставаться на одном месте все утро было слишком. Некоторые учителя ясно дали мне понять — я не создан для учебы. Но мне повезло встретить и очень хороших преподавателей, настоящих людей. Правда, все они говорили: «Со своим футболом ты далеко не уйдешь. Сложно чего-то добиться в спорте». Отчасти они были правы, ведь в школе я был кошмаром, не мог сосредоточиться и на пять минут. Я думал о другом: о море за стенами школы, о мяче. Но, честно говоря, я никогда особо не обращал внимание на нотации учителей, потому что знал — мое будущее не в офисе. Я не видел себя за столом восемь часов в день, а потом дома перед телевизором. Не о такой жизни мечтал. Или рыбак, или футболист, а на крайний случай — плотник, как отец и дедушка.

Поэтому школа тяготила меня. С начальных классов — бедная учительница Чичеро, думаю, от меня ей досталось больше, чем мячу! Хотя тогда детям нужно было быть внимательными, у учителей еще были эти длинные указки, которыми они успокаивали самых недисциплинированных. А я, будучи сыном плотника, должен был носить их в школу. «Ага, я буду приносить их вам, но меня вы никогда не ударите», — говорил я под смех одноклассников. В средней школе учителя меня не выносили, так что мы заключили договор. Я каждый день являлся с номером La Gazzetta dello Sport, читал, а потом мы менялись с ними на Corriere или La Repubblica. «Главное — сиди тихо и не мешай!» — говорили преподаватели. Гениальный способ найти общий язык — все были довольны.

Я был в первых рядах тех, кто отстаивал право учеников на забастовки. Причин хватало: не работает отопление, в классах нет цветных мелков. Я становился в дверях и говорил остальным не заходи: «Сегодня никакой школы — холодно!» Я столько раз прогуливал занятия со своими дружками, что сбился со счету. Обычно мы слонялись где-то все утро и шли домой, когда должны были закончиться уроки, на ходу придумывая очередное вранье для родителей. Не всегда все проходило гладко. Как-то мы с четырьмя-пятью ребятами решили отправиться в Корильяно — возможно, в игровой зал. Потеряли счет времени, поняли, что опаздываем на обед. Стали около дороги, тормозили автомобили, надеясь, что какая-то добрая душа подкинет нас домой. Через несколько минут остановилась машина — мы сразу рванули внутрь, благодаря небо за помощь. И уже в авто я понял, что за рулем очень знакомый мне человек — мой отец.

Франко в тот день взял машину брата, а я ее не узнал. Сердце билось, словно бешеное, я хотел провалиться под землю. Ну это же надо быть таким лохом? Прогулять школу, добираться домой автостопом и встретить собственного отца! Такое может случиться один раз на миллион, и именно это произошло со мной. Представьте сами, что происходило в пути. У меня до сих в ушах его крики, а щеки горят от тяжелой отцовской руки. Но было в этой истории и хорошее. На следующий день папа пришел в офис директора школы — ему тоже досталось, за наши прогулы. «Чему вы учите детей? Как вы их учите?!» — кричал отец. Сейчас мне смешно, но тогда неделя была для меня очень непростой.

Источник: gianlucalapadula.medium.com

Перевод и адаптация: Юрий Шевченко

Понравился материал? Поделитесь ссылкой с друзьями!
Смотрите также
Комментарии (0)

К данному материалу пока не оставлено ни одного комментария.