Паоло Берлускони: «Сильвио больно от того, что он продал «Милан» не итальянцам»

Брат Сильвио Берлускони в интервью La Gazzetta dello Sport рассказал о продаже «Милана».

— Какие ощущения в первые дни после сделки?

«Мы знали, что рано или поздно она состоится, но к такому нельзя подготовиться. Не после 31 года».

— Как чувствует себя ваш брат? Говорят, он просто уничтожен.

«Уничтожен? Давайте не преувеличивать. Ему очень больно, это да. «Милан» — это не бизнес, а страсть. Это его создание. Он был уверен, что должен продать клуб, но в то же время очень расстраивался, что вынужден это сделать. И чем больше росла уверенность, тем сильнее он расстраивался».

— Он принял решение о продаже в какой-то определенный момент?

«Операция на сердце в прошлом июне, конечно, сыграла свою роль. После нее он прислал нам видеосообщение, в котором говорил, что хочет больше времени уделять семье. Мы обсуждали все на семейных собраниях, он рассказал, что хочет продать клуб. Можете представить его лицо в этот момент…».

— Принято считать, что Сильвио на все имел противоположное мнение по сравнению с родными. Это так?

«Я хотел бы сразу сказать, что семья ни к чему его не принуждала. Я не раз ему говорил: «Хочешь сохранить «Милан» — это твое право. Мы продолжим финансово поддерживать клуб, пусть это и сложно». Но рационализм взял верх. Ранее состояние Fininvest позволяло идти на жертвы. Но сейчас было бы аморально использовать резерыв компании, в которой работают тысячи людей, чтобы вкладываться в предмет роскоши. Так что разум победил сердце. Но кое-что еще, что ранило моего брата».

— Что же?

«То, что он не передал клуб людям из Милана или хотя бы из Италии. Претендентов не было. Очень жаль, ведь в таком случае Сильвио даже был готов на скидку. В итоге я слышал, что говорят, будто он пытается отмыть деньги. Смех».

— Ваша племянница Барбара как перенесла смену руководства?

«Они принесла в клуб молодость и свежесть. Благодаря Барбаре появилась Casa Milan. У них были разногласия с Галлиани, но Сильвио всех вразумил. Она, конечно, очень расстроена, но понимает, что в нынешних условиях пришлось пойти на такие меры».

— От мистера Би до мистера Ли. Восток — судьба «Милана».

«Поначалу мы собирались продать небольшую часть акций, но ошиблись с мистером Би. Индустриальный проект был рабочим и интересным, но взаимопонимания с инвесторами не хватило».

— Юнхун Ли тоже действовал сам.

«Те, кто инвестирует сотни миллионов без проекта и гарантий, — сумасшедшие. Время поставит все на свои места. Мистер Ли потерял своих партнеров из-за особенностей китайского законодательства. Но теперь он владеет «Миланом» и может спокойно действовать. Уверен, что он найдет единомышленников. Тифози я предлагаю не переживать, Ли, в отличие от Сильвио, пришел делать бизнес. Это и есть гарантия. Мой брат прописал в соглашении условия о серьезных инвестициях. К тому же, успокаивает присутствие Elliott. Если что-то пойдет не так, фонд гарантирует решение. Это в их интересах».

— Всем кажется, что эта мыльная опера еще не закончилась.

«Постоянные переносы были неприятны как Fininvest, так и покупателям. Но теперь все решено. Ли обязан инвестировать, стоит ждать выхода на китайскую биржу».

— Есть теория, что через какое-то время Сильвио вернет «Милан», потому что Ли не справится с долгами.

Я отвечу просто: за 31 год мой брат выиграл все и переписал историю. Для чего ему вкладывать сотни миллионов, чтобы пытаться выиграть то, что он уже выигрывал? Все сделано. Он останется большим болельщиков, как я и Галлиани, которого я хочу поблагодарить. Он проделал безупречную работу. К слову, я хотел бы попросить новое руководство оставить в силе Трофей Берлускони. Это была бы дань уважения».

— Почему ваш брат отказался от должности почетного президента?

«Он спросил, сможет ли он общаться с тренерами, давать им указания. Ему ответили — нет. Так что он отказался».

— Он очень любил давать советы тренерам…

«С Капелло и Анчелотти у них был одинаковый взгляд на вещи, а в последние десять лет такого не случалось. Сильвио ценил Монтеллу, но у них было разное восприятие происходящего. Особенно в отношении Сусо. Сильвио говорил: «Я — президент, который взял больше всех трофеев. Если я что-то предлагаю, то стоит меня послушать и попробовать мой вариант. А потом уже будет видно».

— Ему очень нравился Брокки.

«Он бы оставил его, если бы китайцы согласились. Для Сильвио он был, как крестный сын, он считал, что у Брокки потенциал, как у Сакки. Мы также были близки к приглашению Конте, пока он не выбрал «Челси».

— Однажды вы сказали, что настоящего Сильвио узнали благодаря футболу.

«Ему не нравится политика. А вот футбол он обожает. Когда мне было 16 лет, он повез меня на просмотр в «Интер». Когда он говорит о «Милане», у него горят глаза».

— Теперь, наверное, уже не так ярко…

«Буду откровенен: на последних семейных сборах, в понедельник, «Милан» был первой и последней темой для разговоров. Даже когда у нас было множество других дел, «Милан» он ставил на первое место. Иногда мы обсуждали что-то очень серьезное, а Сильвио всех прерывал и несколько минут рассказывал о тактике и схемах. И попробуйте слово вставить! Сейчас в Аркоре более грустная атмосфера, нужно время, чтобы осознать, что клуб уже не принадлежит семье. Но я уверен, что в понедельник, мы снова будем в первую очередь говорить о «Милане».

Сильвио Берлускони Профиль Новости Статьи Фотографии Видео