Агостино Ди Бартоломеи

Родился 08.04.1955 в Риме, † 30.05.1994 в Сан Марко ди Кастеллабате

Позиция: полузащитник

Рост – 180 см.

Вес – 71 кг.

Сезоны в «Милане»: 3, с 1984-85 до 1986-87

Прозвище: «Ago», «Caligola», «Ninna Nanna»

Перешел из «Ромы»

Дебют за «Милан» в официальных матчах и Кубке Италии: 22.08.1984: «Парма» 1-2 «Милан»

Последняя игра за «Милан»: 29.06.1987: «Милан» 1-0 «Барселона» (Клубный Чемпионат мира)

Итого официальных матчей: 122

Голов: 14

Достижений с «россонери»: 1 Финал Кубка Италии против «Сампдория» (1985)

Абсолютный дебют в Серии A: 22.04.1973: «Интер» 0-0 «Рома»

Персоналии: 1 Скудетто (1982-83, Рим), 1 Финал Кубка Чемпионов (1984, «Рома»), 3 Кубка Италии (1980, 1981, 1984, «Рома»), 1 выход в Серию B («Салернитана»)

Дебют в сборной B: 16.04.1975: Югославия 0-0 Италия

Итого матчей за сборную B: 5

Голов за сборную B: 0

Также выступал за команды: «Рома» (A), «Ланеросси Виченца» (B), «Чезена», «Салернитана» (C1).

Все начинается с песни…

…И эта песня – La leva calcistica della classe 1968, Футбольный призыв 1968 года. Написал и исполнил ее Франческо Де Грегори – эдакий Боб Дилан римского, или, если хотите, романистского разлива. Да-да, Де Грегори – один из авторов, воспевающих Рому, вместе со своими коллегами по цеху Антонелло Вендитти и Лучио Далла. 

В Футбольном призыве… рассказывается история 12-летнего паренька, пришедшего на первый просмотр в клуб с некоторыми авторскими отступлениями, точнее забеганиями вперед, которые и придают песне меланхолического звучания. Попробую коротко пересказать сюжет: 

Солнечные лучи падают на крыши строящихся домов, отражаясь на футбольном поле… на земле пыль, которую уносит ветер…и, может быть, скоро пойдет дождь…Вот идет 12-летний Нино, кажущийся мужчиной, в ботинках из жесткой резины… его сердце полно страха…

"Не бойся, Нино, ошибиться с пенальти… Ведь об игроке судят не по этому, а по его смелости, альтруизму и фантазии!" – советует всезнающий автор, а потом сам же себе противоречит: "Скольких же грустных игроков, которые никогда не выигрывали, ты уже видел и еще увидишь… которые повесили бутсы на гвоздь и смеются в баре… которые влюблены в женщин, неспособных любить в ответ…" 

Однако Нино еще не знает, что юношеские мечты и взрослая жизнь – это разные вещи… Нино бежит что есть мочи, бежит быстрее ветра, заметив, что тренер доволен… Мяч, до этого казавшийся заколдованным, вдруг оказывается приклеенным к его ногам… Он входит в штрафную и бьет, не глядя… К счастью, вратарь пропускает и Нино берут в команду мечты, несмотря на его узкие плечи… Он будет играть под номером "7". Под номером "7".

Речь отнюдь не о Бруно Конти, как многим кажется на первый взгляд, а о его несколько призабытом одноклубнике, капитане второго скудетто с трагической судьбой Агостино Ди Бартоломеи (хоть он и под десяткой играл, а не семеркой).

Бедный figlio d’arte

Агостино родился в семье футболиста в Тор Маранчье. При нынешних доходах в футболе трудно представить, что когда-то дети игроков рождались в самых бедных районах города, какой считалась Тор Маранчья в Риме. Зато легко представить, как все там выглядело: безлико-серые высотные дома, перенаселенные и погрязшие в нищете и грязи жилища эмигрантов с юга, прибывших в столицу в поимках лучшей жизни. 

Футбол, наверное, был единственным светлым пятном в тогдашней жизни маленького Аго, который бегал на приходском поле в соседней Гарбателле под зорким оком священников, которые, если что не так, могли и по попе надавать. Отец мальчика, посещавший эти игрища и разбиравшийся в премудростях спорта номер один, сразу понял, что с сына должен быть толк, поэтому без особых колебаний отправил его на просмотр в Рому, о котором так душещипательно спел Де Грегори. Там есть слова о неком довольном тренере – им, скорее всего, был сам Эррера, по крайней мере, известно, что Маг на том смотре талантов присутствовал и свое веское слово сказал.

Присоединившись к примавере Ромы, Де Бартоломеи моментально привел ее к победе в чемпионате, при этом не оставляя учебы в лицее и игры за школьную команду – даже будучи чемпионом он всегда старался найти время побегать со своими одноклассниками. В будущем эти простые парни всегда выступали в поддержку Аго, например, выражая негодование по поводу одного из его прозвищ: "Агостино – Грустный Капитан? Это скорее футбольный мир грустный! Аго же был серьезным и скромным парнем, а не какой-то примадонной. Когда он играл с нами, он никогда не показывал своего превосходства, хотя, по сравнению с ним, все мы были полными бездарями. В важном школьном турнире он передал мне капитанскую повязку… Всегда первым приходил на наши тренировки… Подарил мне настоящие бутсы Адидас, увидев в какой ужасной обуви я играю…"

Тренер первой команды Эленио Эррера, внимательно следивший за успехами юного футболиста, позволил ему дебютировать в первой команде в 18 лет (22 апреля 1973, Интер – Рома 0-0). На следующий сезон, когда Ди Бартоломеи должен был укреплять свои позиции, он получил серьезную травму колена. Боли были настолько сильные, что юноша не мог нормально спать больше недели. И все же тот сезон Аго вспоминал не только в негативном ключе: еще до травмы, осенью 1973 года, он забил первый гол в футболке джаллоросси в ворота Болоньи – рывок Дибы в штрафную был вовремя подмечен партнером (кажется, это был Конти), который отдал четкую передачу на него. А потом, после игры, наш герой забрал фартовый мяч домой и подарил отцу – своему первому тренеру и поклоннику. 

После завершения лечения было принято решение сослать Агостино на год в Виченцу (Серия В, 33 матча, 4 гола), где он смог бы набраться опыта. Когда год прошел, Ди Бартоломеи вернулся, чтобы стать непререкаемым игроком основы, однако чего-то все же не хватало для настоящего успеха… Дино Виолы и Нильса Лидхольма, наверное! 

Все, но медленно 

Думаю, как раз время остановиться и рассмотреть, каким игроком был Агостино, – тогда станет понятным, чего не хватало, и какую роль в карьере Ди Бартоломеи сыграл шведский специалист. 

Аго начинал на позиции полузащитника, однако его главный игровой недостаток – отсутствие скорости – заставил Лидхольма, вернувшегося из Милана в Рим, мудрить с позицией Дибы на поле. В итоге выдумал такое – выдвинутый вперед либеро или отодвинутый назад плеймейкер. Таким образом, его обязанностями на поле были останавливать атаки соперников, с чем он, как правило, блестяще справлялся, а также выступать связывающим звеном между защитой и атакой команды, что тоже обычно хорошо получалось. Как принято говорить, его медлительность в исполнении часто компенсировалась быстротой тактической мысли, а сильные и точные удары правой со штрафных и пенальти не раз выручали Рому в трудную минуту. 

Если бы Ди Бартоломеи появился в современном скоростном футболе, наверное, он бы немногого добился со своими характеристиками. Поэтому так трудно найти нынешнюю звезду, которая его напоминает по стилю игры, разве что представить Даниэле Де Росси, лишенного скорости… Однако в 1980-х Диба был как раз на месте!

Немногословный капитан скудетто

Капитанскую повязку Ди Бартоломеи впервые одел 13 января 1980 года во время матча Милан – Рома, получив ее в наследство от другого известного романиста Франческо Рокка – того самого, который нынче тренирует сборную Италии U-20 (финалист ЧЕ 2008 и Средиземноморских игр!) и который открыл талант… Алессандро Несты!

Несмотря на то, что Аго стал капитаном, его трудно назвать харизматичным лидером команды в классическом понимании этого словосочетания. Всегда спокойный и немногословный, он казался лишенным характера, хотя, по рассказам очевидцев, в раздевалке его было еще как слышно! С судьями капитан Ди Бартоломеи никогда не вступал в открытый конфликт, предпочитая спокойно прояснить ситуацию, да и за всю карьеру в Роме он получил всего одно удаление (1978/79, матч против Юве). 

В 1979 году в Рому пришел новый президент Дино Виола с амбициозными планами – побороться с северными грандами за скудетто. К молчаливому лидеру и его заклятому другу Бруно Конти присоединились такие незаурядные игроки как Анчелотти, Фалькао, Бенетти… Неудивительно, что примерно тогда же Агостино дал L’Intrepido свое самое знаменитое и, наверное, самое цитируемое интервью: "Рано или поздно скудетто будет наше, я в этом уверен. Мы много сеяли, значит, будем и плоды пожинать. Таков закон природы, который никогда не нарушается. И я буду среди этих победителей, потому что это произойдет скоро, а не тогда, когда я уйду из футбола. В этом могу вам поклясться". 

Серьезные люди, такие как Ди Бартоломеи, свои клятвы выполняют. Так совпало, что тогда, в начале сезона 1982/83, Лидхольму и пришла гениальная идея с переводом Аго на позицию либеро, о чем уже было сказано выше. Сам игрок и его болельщики сначала пребывали в некотором замешательстве, а потом увидели, что такой рисковый шаг приносит свои плоды: "идеальные дальние передачи", "уверенный бег с поднятой головой" и "устрашающие по силе и точности удары", как любил говаривать сам шведский специалист. Что в защите не успевалось из-за скорости – так рядом метеор Верховод был, который подчищал все, что только можно!

Одним из лучших матчей в карьере Аго, который чаще других вспоминают тифози, случился как раз в том победном сезоне. За три тура до конца чемпионата Рома встречалась с Авеллино: на 38 минуте Фалькао вывел джаллоросси вперед, а на 74 Ди Бартоломеи удвоил счет одним из своих фирменных ударов, обеспечив два очка. Два очка, которые обеспечили такой отрыв от Ювентуса, что сомнений во втором чемпионстве Ромы, через 40 лет после первого, уже не возникало.

Предательство судьбы и Ромы

Следующий сезон должен был лишь закрепить успех джаллоросси победой в Европе, однако, как известно, все обернулось одним из самых черных дней в истории клуба. Проиграть v:shapes="_x0000_i1025"> финал – всегда трагедия, проиграть по пенальти – трагедия вдвойне, проиграть на родном стадионе в родном городе перед родными болельщики – трагедия вселенского масштаба…

Итак, финал КЕЧ в Риме 30 мая 1984 (запомните это дату, ставшую роковой и для нашего героя!), основное время закончилось вничью 1-1: Ливерпуль вышел вперед благодаря голу Фила Нила – местный бомбардир Пруццо сравнял счет. Серия пенальти. Ди Бартоломеи бил первым, как специалист и как лидер – и он не сплоховал. Ошибались другие – Бруно Конти и Франческо Грациани. После поражения джаллоросси здорово перессорились, особенно Ди Бартоломеи и Фалькао: капитан обвинил бразильца в отказе исполнить пенальти, а тот оправдывался, что у него якобы травма. 

Меньше чем через месяц Аго поднял над головой Кубок Италии – свой последний трофей в стане джаллоросси. Правда, привкус победы был очень горьким, потому что именно капитана руководство Ромы решило выставить за дверь. Они хотели получить деньги для оздоровления финансов клуба, по крайней мере, так была сформулирована официальная причина продажи игрока. К этому можно прибавить приглашение Эрикссона с целью привить джаллоросси новый скоростной футбол, в котором Аго не было места. 

А тифози, любившие Ди Бартоломеи, даже несмотря на его замкнутый характер, вывесили огромный плакат: "Тебя бросила Рома, но не твои болельщики!"

После Ромы

Лидхольм забрал своего любимца в Милан, где тот выступал на приличном уровне еще два сезона, но и там Рома его не оставляла. В одном из матчей Аго забил гол в ворота своей экс-команды, бурно и долго этому радовался – понятное дело, что обида не забылась. Разгневанный Чиччо Грациани вспылил и дал Де Бартоломеи пощечину – тот ответил, хотя никогда раньше такого не делал. Постепенно локальный конфликт перешел в общекомандную драку, а после матча Бруно Конти не постеснялся язвительно уколоть бывшего партнера: "Он спокойный, честный парень, который, однако, никогда не уходил с поля, вспотев". 

С приходом новатора Арриго Сакки 32-летний футболист и здесь оказался лишним. Заканчивать карьеру Ди Бартоломеи отправился сначала в Чезену, а потом в Салернитане – последняя при нем поднялась в Серию В после 24-летнего отсутствия!

Поиски себя

Ди Бартоломеи не заработал миллионы за время футбольной карьеры – время такое было. Однако мало кто сомневался в его успешной карьере после завершения. Ведь не так много людей в футболе, которые могут похвастаться двумя высшими образованиями, не так ли? К тому же Ди Бартоломеи действительно ходил в университет и экзамены сдавал. Из воспоминаний одного тифозо джаллоросси:

"Помню лет в 9 я бегал среди игроков Ромы в поисках Пруццо, чтобы попросить у него автограф, но на моем пути встретился Ди Бартоломеи. Я спросил о Пруцци, и он ответил, что не видел его, а потом заговорил со мной, задав типичные вопросы: сколько мне лет и кем я хочу стать, когда выросту. Я ответил тоже типично – футболистом. Он засмеялся и посоветовал продолжать играть, но не бросать учебу. Было очень странно слышать тот же совет от кумира, что и от родителей.

Через много лет в коридоре на факультете политических наук я заметил робкого мужчину, просматривающего расписание экзаменов. Человек, который говорил мне о важности образования, учился вместе со мной, на одном факультете. Мне не хватило смелости подойти к нему…

Еще через несколько лет я включил радио и услышал страшную новость. Так, как я рыдал в тот день, я не рыдал больше никогда… 

"Я чтил слова моего капитана и продолжал учиться"

Сразу после завершения карьеры Агостино пошел работать комментатором на РАИ – как раз был ЧМ 1990. Оставив телевиденье, он отдал должное своим увлечениям – Аго был человеком с очень широким кругозором: интересовался живописью и собирал картины, особенно мечтая о Модильяни (а его жена Мариза, с которой он на почве живописи и сошелся, организовывала выставки и продавала картины), слушал разнообразную музыку, много читал, отдавая предпочтение русской литературе, любил природу, животных…

Позже пытался работать в страховом агентстве, чтобы подправить финансовое положение семьи, но долго там не выдержал, потому что не мыслил себя вне футбола. Обида на руководство Ромы никуда не делась, но Аго был готов все забыть – ведь они пообещали ему позвонить и предложить тренерскую или административную должность в любимом с детства клубе! Де Бартоломеи терпеливо ждал два года, будучи слишком скромным, чтобы попросить о чем-то самому. А телефон все молчал. 

Тогда Аго попробовал организовать собственное дело – открыл футбольную школу для детей, но и этот проект, увы, не принес ему желаемого успеха. Депрессия все глубже вонзала в него свои когти… 

Роковой день

Утром 30 мая 1994 года на балконе виллы Сан Марко ди Кастеллабате, что в провинции Салерно, раздался выстрел, отдавшийся таким же роковым звучанием, как и свисток судьи 10 лет назад в римском финале КЕЧ. Выстрел, направленный прямо в сердце. Выстрел, не оставляющий никаких шансов на спасение. Выстрел, который оставлял позади все проблемы и все сожаления. 

За несколько дней до самоубийства, только вернувшийся из Рима Агостино после встречи с больным отцом и отфутболенный родным клубом, поделился с салернским другом своими мыслями: "Знаешь, если кто-то решается убить себя, ему лучше стрелять не в висок. А то можно не сразу умереть и доставить себе лишние страдания". 

Рядом с телом 39-летнего Ди Бартоломеи была найдена записка: "Я чувствую себя законченным неудачником". 28 мая Аго обратился с заявлением в суд, в котором обвинял двоих своих партнеров в том, что они попытались увести из его футбольной школы талантливых ребят, обещая им сказочные заработки от имени клубов… В самой школе накопились долги, а Ди Бартоломеи отказали в кредите за несколько дней до смерти… Бывшие партнеры-"друзья", вместе с которыми покорялись футбольные вершины, забыли о его существовании – недаром на следующий день Corriere della Sera вышла с заголовком "Слишком одинокий чемпион"… 30 мая само по себе навеивало тяжелые воспоминания о нереализованных мечтах… Что именно стало последней каплей – никто не скажет, даже если знает. 

Похороны были пышные – Рома все-таки вспомнила, что Агостино Ди Бартоломеи, оказывается, был ее великим капитаном, героем второго скудетто в истории. На гроб была возложена капитанская повязка джаллоросси – вещь, которой Аго дорожил, как ничем другим, – и море фанатских роз от той же Ромы и от Салернитаны; ультрас посвятили ему плакат "Нет слов… есть только место глубоко в сердце! Прощай, Аго!". Через некоторое время одна из улиц в районе Рима, та, где где прошло детство Ди Бартоломеи, была названа в его честь – и одновременно в честь трагически погибшего в расцвете карьеры игрока Лацио Лучано Ре Чеккони. 

Только кому все это нужно, если человека уже не вернуть? Преданная жена Мариза Де Сантис, взявшаяся с удвоенной энергией за все дела мужа, в том числе за его школу для юных футболистов (она до сих пор существует!), выразила свою боль в простых, но жестких словах: "Футбольный мир, которому Аго отдал всего себя, жестоко его предал". А предательство не подлежит прощению, что бы ни пел себе Антонелло Вендитти:

"Вспомни обо мне, капитан,
и убери пистолет!
Предательство и прощение
рождают человека.
А сейчас возродись и ты!"

 Яна Дашковская,  Football.ua