Лента новостей ФК Милан

Звонимир Бобан: «Мы договорились о трансферах Собослаи и Ольмо. Но владельцы «Милана» заблокировали их»

12 мая 2025, 21:15

208

Источник: MilanNews.it, Milan Hello, Andrea Longoni, milanreports.com

Перевод и адаптация: Алексей Сергунин

Экс-игрок и директор «россонери» в эфире youtube-канала «Milan Hello» в интервью Андреа Лонгони вспомнил о событиях тех семи месяцев, которые он провел во время своего второго появления в Миланелло.

Есть ли большая разница сегодня между «Интером» и «Миланом»? И на каком уровне?

«Разницу легко увидеть и ощутить, и это очень грустно. На техническом уровне, я не думаю, что мы далеко. А вот на уровне того, как создать команду, которая работает хорошо, мы далеко. Если «Милан» грядущим летом сделает три - четыре правильных покупки, которые немного сбалансируют ситуацию и придадут игре логику, которой сейчас нет, тогда можно надеяться, что появится настоящая команда. Прямо сейчас «россонери» - это не настоящая команда. А вот «Интер» - это конкурентоспособная команда, которая всегда знает, чего она хочет, у которой есть четкая идентичность. У нас нет идентичности. В этом сезоне было 100 идентичностей, и ни одна в итоге не выглядела правильной. Потому что ее невозможно создать с нынешним составом и в нынешней атмосфере. И это многие из нас поняли еще прошлым летом. Все было ясно еще до начала сезона, а потом, к сожалению, ожидания подтвердились».

Какие у вас остались воспоминания от 2019 года, когда вы стали одним из директоров «Милана»?

«Паоло позвонил мне, когда ушел Леонардо. Моя работа в ФИФА была практически завершена, ее просто нужно было упорядочить после того, как мы навели порядок в организации за три года. Паоло хотел уйти, я сказал ему: «Ты больше «Милан», чем тот «Милан», который существует сегодня. Ты не можешь уйти». Итак, я снова оказался в «Милане». Паоло не был уверен, оставаться ему или нет. Я был счастлив вернуться в клуб, который я глубоко люблю. Я не родился миланистой, но я стал им. Этот клуб чем-то отличается от всех клубов, которые я знал. И я говорю это не потому, что я играл там, а потому, что это правда. Я приехал и понял, что команду нужно полностью менять. И на самом деле, за шесть месяцев мы сменили 13 игроков. Было ясно, что мы не укомплектованы. После закрытия рынка я сказал в интервью, что дети не могут играть в одиночку. И владельцы обозлились. Но я должен был это сказать, потому что это было правильно. Парни не могли расти в одиночку. В январе мы привезли Кьера и Ибрагимовича, двух фундаментальных игроков для всего пути к скудетто. Я ушел два месяца спустя по причинам, которые известны болельщикам «Милана». Без этих двоих, особенно без Ибрагимовича, ничего бы не было создано из того «Милана», который шел к скудетто, а также не появилась бы та идентичность, которую Пиоли, даже несмотря на многое, с чем я не был согласен, сумел привить».

Есть ли игрок из того сезона, которого вы вспоминаете с гордостью, потому что он нес на себе отпечаток вашего характера?

«Было соглашение с Паоло. Он мог больше сказать о защитниках. Мы сделали это вместе, мы добились успеха, потому что между нами было слишком много уважения. Иногда мне нравился защитник, который для Паоло был катастрофой. Вместо этого, в тактическом построении, я, игравший полузащитником во всех схемах, понимал определенную динамику лучше, чем Паоло. В конце концов, мы выбирали игроков вместе, ни один игрок не был подписан без согласия другого. Может быть, сделка с Салемакерсом была забавной. Должен сказать, чтобы не быть неэлегантным, что я сделал несколько довольно странных вещей с Фурлани. Нам пришлось убедить Гордона Сингера отдать нам хотя бы немного денег от продаж Сусо и Пёнтека».

Когда вы поняли, что что-то идет не по плану?

«С самого начала. Уже тогда, когда нам с Паоло объяснили, как все работает, я сказал себе: «Тогда нам придется бороться против наших владельцев ради блага «Милана». И Паоло мне сказал: «Более или менее». Не то чтобы я не знал до того, как прийти в клуб, что определенные культуры или контркультуры будут проблемой для нашей работы. Я принял это как очень большой вызов, для меня все закончилось рано, но я бы сделал все это снова, потому что так было нужно. Уже в августе меня лишили права подписи, не сказав ни слова. Всем тем, кто хочет знать, как все происходило, я советую прочесть интервью Паоло Мальдини для La Repubblica. Это чистая правда. Есть много уродливых деталей, но давайте не будем обременять людей таким количеством мелких бесполезных историй и нелепой подлости и препятствий, расставленных абсурдными способами. В руководстве появился некий Эндрик. Я не знаю, что он понимает в футболе, но он должен был одобрять то, что мы делали в качестве технического контролера. Хотя я проработал всего несколько месяцев, я горжусь тем, что мы сделали. Это подтверждает не моя работа, а Паоло и Рики, которые были очень хороши, несмотря на все трудности. Я подписал трехлетний контракт, и предполагалось, что первый год уйдет на чистку, второй - на обретение стабильности, а третий - на создание конкурентоспособности. В любом деле для достижения результата нужны три года, не говоря уже о таком клубе, как «Милан». Три - это минимум. Но через три месяца они почти лишили нас легитимности с помощью «засады», как это назвал Паоло. Но фонд работает так: «Если я покупаю по 10 евро, то завтра товар должен стоить 15». В этом нет никакой логики, они не футбольные люди. Это не злой умысел. Они просто не понимают футбола».

В вашем интервью в феврале 2020 года есть три ключевых понятия - амбиции, миланизм и итальянскость...

«Я говорил о демиланизации. Было ясно, что они хотели уничтожить принадлежность к красно-черным цветам. Потому что это слишком сильная эмоция для того, кто хочет контролировать ситуацию по-другому. «Always Milan». Что, черт возьми, это значит? Весь мир знает, что такое «Милан», они даже поместили «Always Milan» на автобус. Пожалуйста... Конечно, это раздражает, это все упрощают, это делает вас почти роботом. Такова идея, что фанаты становятся клиентами, игроки становятся активами. И так далее, это их путь».

Вас уволили в соответствии с нарушением одного из пунктов контракта. Чем все закончилось?

«Часть контракта, где речь шла про репутационный ущерб, который «Милан» должен был заплатить мне, была удалена. Теперь нам еще предстоит увидеться, что достичь соглашения».

Когда обсуждались трансферы, определенные сделки приписывали Монкаде, чтобы дискредитировать вас и Мальдини. Каковы были ваши отношения с Жоффре Монкадой?

«Он отличный главный скаут. Но все скаутские офисы в мире знают одних и тех же игроков. Может быть, кто-то приходит в тот или иной клуб, но о Леау весь мир знал. Было важно понять, сможет ли Леау изменить определенные взгляды, чтобы играть в «Милане». И Монкада отличный скаут, но игроков выбирали мы. Он предоставлял нам профили и никогда не вдавался в подробности. Потому что это не его роль. Что он знает о том, что значит играть на «Сан-Сиро»? Я считаю, что мы продемонстрировали, что понимаем, кто может, а кто нет. Все эти разговоры принижают силу работы Паоло, поскольку он оставался все эти годы, в то время как я оставался семь месяцев. Но именно в те месяцы произошла эта революция, когда были заложены основы для команды, которая выиграла скудетто».

Был ли игрок, которого вы с Паоло хотели подписать, но не смогли?

«Лично я хотел закрыть сделку по Дани Ольмо. Это был январь 2020 года. Все было согласовано, может быть, ее нужно было немного добавить. Речь шла про 18 миллионов плюс два в виде бонусов. Дани даже не просил много. Но в конце концов я не получил никакого ответа, поэтому стало ясно, что сделку заблокровали. Потом у нас был еще Собослаи, все было согласовано с «Зальцбургом». Сумма в 20 миллионов. Но сделку снова не одобрили. И я спросил себя: «Что это за штука?» Затем я попытался лично поговорить с владельцами, но они не хотели видеть нас в течение двух месяцев. Поэтому мне пришлось сделать то, что я сделал – обратиться через газету. Для некоторых это казалось внезапным, но это было не так. Но я не мог говорить публично каждый день или настаивать на встрече для разъяснений, которые мне так и не предоставили. Мы договорились, что все деньги от продаж пойдут на покупку новобранцев. То есть за счет трансферов Сусо и Пёнтека мы могли окупить затраты на Ольмо и Собослаи. В Ольмо я сначала сомневался, потому что у него была довольно странная позиция на поле. Его идеальным амплуа было место позади нападающего. Мы же чередовали 4-3-3 и 4-2-3-1. Мы хотели получить альтернативу Чалханоглу. Хакан плеймейкер и «восьмерка», но не «десятка». Потому что он не играет один в один, и у него нет скорости. Фактически, в конце концов, Браим Диас на этой позиции сделал больше. Собослаи был в Инсбруке, Паоло не поехал, потому что боялся, что его узнают. Он икона, куда бы он ни приехал, его узнают. Поэтому мы с Рики поехали с отцом Собослаи. Мы заключили сделку, мальчик хотел приехать немедленно: «Отказ». Мне пришлось сказать ему: «Послушай, давай подождем до лета». Он был очень разочарован, он хотел немедленно перейти в «Милан». Он не великий, но хороший игрок. Собослаи в моей голове был «восьмеркой», и со временем он может стать великим плеймейкером».

Про увольнение Паоло Мальдини…

«Позорная страница, написанная позорным образом. Неприлично, неприемлемо, и я мог бы сказать тысячу других плохих слов. Прежде всего, необъяснимо даже для них. Для владельцев Паоло представлял собой последнее препятствие к тому, чтобы делать то, что они хотели. И дело Тонали имело большое значение. Паоло никогда бы его не отпустил. Мы говорим о 70 миллионах. Большие деньги. Но эти деньги, которые никогда не должны были прийти в «Милан», потому что Тонали никогда не должен был уезжать из «Милана». Потому что этот парень - миланист. Когда мы связались с ним, он сказал мне, что никогда не пойдет в «Ювентус» или «Интер». Паоло и Рики оценили его по суперцене для такого игрока. В первый год он был закален любовью к «Милану», уважением к стадиону и множеством заданных вопросов. Мой отец сказал мне: «Посмотри, он боится играть». Это было правдой, но, учитывая его потенциал, ему нужен был год адаптации и возможность вздохнуть свободно. До того, как он не был свободен, он был слишком миланистом. И они отпустили такой символ после скудетто, после всего, что он сделал…».

Понравился материал? Поделитесь ссылкой с друзьями!